К счастью, у нас есть еще уникальная возможность узнать из первых уст, какой ценой завоеван мир, что довелось пережить людям в то суровое время.
Есть что рассказать нашим ветеранам. И мы слушаем их рассказы с замиранием сердца. Слушаем и записываем, чтобы сохранить их для следующих поколений. Чтобы помнили!
Михаил Васильевич БОРОВИК, д. Косеничи:
– День Победы для меня двойной праздник. Я считаю своим вторым днем рождения 9 мая 1945 года, когда меня нашли после бомбежки в засыпанной яме.
А на войну я попал в 17 лет, в ноябре 1943 года. Холодно, на ногах – лапти. Я вторую пару закинул на плечо и пошел на фронт. Помню, иду по улице, а соседи кричат мне: «Мишка, ты куда?» А я и отвечаю: «На войну, может, там сапоги мне дадут». Хоть я и был невелик ростом, а в бой всегда рвался первый. С горечью вспоминаю бои за Кенигсберг. Двигались только вперед, теряя товарищей. В одном из сильнейших боев почти вся рота погибла. Только четверо осталось. Набрали новую роту. Как-то нужно было погасить огневую точку, и отправляли почему-то только молодых. Одного подстрелили, второго, а я подполз и закинул гранату. Был тогда очень рад, что у меня получилось.
Вот так один тяжелый бой сменялся другим. Под очередную бомбежку попала рота, когда шла в сторону Западной Пруссии. Меня засыпало землей, бойцы посчитали, что я мертв, и ушли. А затем, когда ходили собирать тела убитых, откопали меня и увидели, что я живой. Госпиталь. Немного оправившись после тяжелых ранений, написал домой о том, что жив. А вот командир роты, не зная этого, отправил домой похоронку…
Мама рассказывала, что когда пришел почтальон, она была в огороде, с братом сеяли зерно. Как прочитал брат это письмо, тут же сознание потерял. А вскоре пришло мое.
После выздоровления я был отправлен на войну в Японию. Ехал практически в 20-и километрах от дома, и так хотелось увидеть родных и близких, но нельзя было. Война в Японии продлилась недолго, и после нее все отправились домой, а вот мне пришлось остаться еще на пять лет, так как по документам я не служил в армии. И только в 1950 году вернулся к себе домой, в родные мне Косеничи. Я освобождал Беларусь и Польшу, участвовал в боях в Пруссии и Японии.
Екатерина Михайловна ЗДОРОВЦОВА, г. Крупки:
– Я только закончила семь классов и вступила в комсомол, но получить комсомольский билет не успела, так как фашисты вскоре заняли Любань. Мы, бывшие школьники, узнав, что в окрестных лесах появились партизаны, установили с ними связь. Стали заниматься сбором информации для них. Весной 1942 года за связь с партизанами деревня, в которой я жила, и несколько окрестных были сожжены фашистами. Но жителей успели предупредить, и они ушли в болота и леса. Так я и оказалась в партизанском отряде имени Давыдова, который входил в 121-ю бригаду под командованием Брагина, и стала ухаживать за ранеными и больными партизанами.
До сих пор я не могу забыть один особенно жуткий эпизод во время блокады. Тогда целая дивизия была брошена на уничтожение нашей бригады. Не могли нигде пройти, чтобы хоть кусок хлеба достать для больных. Кипятили болотную воду, которая была и водой, и едой. У больных температура за сорок, кто песни в бреду поет, кто ругается. Это был апрель 1944 года. Мы только три месяца прожили в землянках, а все остальное время в шалашах, под открытым небом. Без слез я не могу говорить об этом. Во время блокады шалаши делали на скорую руку, прикрывая сверху ветками, чтобы не заметили немецкие самолеты. Костры разжигали редко, сушить одежду и перевязочный материал было невозможно, поэтому сушили на себе, обкручивая тело.
Было принято решение небольшими отрядами просочиться из блокады. В нашем отряде я одна осталась медсестра. Раненых и больных положили на носилки и двинулись в путь. Преодолели болото, вышли к небольшой, поросшей камышом речке, за которой виднелась возвышенность. И вдруг на нас обрушился шквал огня. Все, кто стоял на ногах, бросились опять в болото. Больных я не оставила. Их было пять человек, больных тифом, один ранен в ногу. Взяла гранату, отогнула вилочки, держу и думаю, если фашисты начнут приближаться, подорвусь сама и всех подорву, чтоб только живыми не взяли. Знала, что над пленными издевались сильно. Медаль «За отвагу» я получила за уход за больными.
Александр Евсеевич БРУСОЧКИН, д. Дубровка:
– 1941 год… Июнь… Сельчане усердствовали на своих участках. В нашей семье подрастало пятеро детей. И вдруг услышали страшную весть – война.
24 сентября 1941 года вместе с другими односельчанами я попал под обстрел. Соседнюю деревню Докучино за связь с партизанами немцы сожгли. И пламя, и выстрелы были слышны в Дубровке. Многие жители деревни, в их числе и мы с мамой, тогда убежали в лес. Но мы, хотя и были подростками, не могли покориться тем порядкам. Поэтому наладили связь с партизанами – собирали бумагу для печатания листовок, карандаши, ручки, тетради и передавали в партизанский отряд. В дальнейшем я стал связным партизанского отряда М.И. Кутузова бригады М.П. Гудкова.
3 июля 1944 года Беларусь стала свободной, и я вместе со своими одногодками пошел в школу и окончил 7 классов. Затем была служба в рядах Советской Армии, и проходил я ее в Германии в летных частях. Моя военная специальность – оператор разведывательно-воздушных установок 24-й армии Минской реактивно-истребительной дивизии. Есть что вспомнить мне за свои прожитые годы. Но где бы ни был, всегда тянуло домой. Вот и вернулся на свою малую родину, о чем никогда не жалел.
Надежда Кузьминична ФЕДОРОВА, пос. Крупский:
– Прошло уже 75 лет, а первый день войны помню, как вчера. Родилась я на Россонщине, после 7 классов поступила в Полоцкое педучилище. Отучилась, вместе с подругами пришла на экзамен, а нам объявили, что началась война. Никто нас уже, конечно, не спрашивал, выставили оценки и отдали документы. Поезда в тот день перестали ходить, поэтому довелось добираться пешком. Хорошо, что машина попутная ехала, а в кузове женщина сидела. Видимо, она и постучала в кабину водителю, чтобы тот остановился.
В первых числах июля 1941 года мой отец ушел воевать. В деревню пришли немцы. Отец на фронте, я комсомолка – это серьезные поводы для волнения за родных.
Наш район с июля 1941-го по июль 1944-го был оккупирован, а с сентября 1942-го стал партизанским краем. В 1943 году на нашу деревню Дворище налетели каратели и расстреливали всех, кого видели. Уцелели те, кто убежали в лес. Я была у дяди, а маму и младшего брата немцы убили. Я с двоюродной сестрой помогала партизанам и еду готовить, и белье стирать. Они ходили на задания, а затем отдыхали, и наша помощь им была очень кстати.
Осенью 1943 года, как раз перед Октябрьскими праздниками, под городом Невель стал фронт. Мой дядя пришел из партизанского отряда и предложил пробираться именно туда. Но тут налетели самолеты, стали бомбить, и много людей погибло. Сколько мы ехали, сколько шли, но, в конце концов, добрались до деревни Ножницы, где нам сообщили, что на той стороне – наши. Моста нет, переправлялись на плоту. Вот так я и очутилась в одной из воинских частей. И снова стирала белье. Пришел 1944 год, по всей Беларуси началось наступление. А тут и отец отозвался – прислал мне письмо. От счастья я была на седьмом небе. Он знал, что я одна осталась. В скором времени он приехал и забрал меня с собой. Там я также и стирала, и за больными ухаживала. Армия двигалась вперед, а за ней и госпиталь. Проехала я Бессарабию, Молдавию, Югославию, Чехословакию. Часто вспоминаются сильные бои возле озера Болотон. Война для меня окончилась под городом Тразен, что под Веной.
Петр Яковлевич НОВИКОВ, д. Докучино:
– До конца июня 1944 года я находился на оккупированной территории. С 12 июля 1944 года по 24 мая 1945 года проходил службу в рядах Советской Армии в звании рядового, был наводчиком № 1 станкового пулемета. Прошел Белоруссию, Литву, Восточную Пруссию.
Под Кенигсбергом был ранен осколком в правый локтевой сустав. С 13 января 1945 года пять месяцев пробыл в госпитале. На листочке в клеточку у меня сохранилось свидетельство о болезни. В нем записано, что военно-врачебная комиссия при войсковой части 97680 по распоряжению командира войсковой части 77660, которая размещалась в Полоцке, и в которой я служил, освидетельствовала Новикова Петра Яковлевича, то есть, меня. Вердикт был вынесен такой: 24 мая 1945 года комиссовать по инвалидности.
Я вернулся домой, почти 5 лет проработал счетоводом колхоза имени Ленина, а с 1950 года – ровно 36 лет – заведующим магазином деревни Докучино. Имею награды – орден Отечественной войны 2-й степени, медали.
Анна Ивановна ВЕТРОВА, г. Крупки:
– Великая Отечественная война стала суровым экзаменом на мужество и стойкость наших людей. Хоть я родилась и долго жила в России, знаю, что белорусская земля первой приняла на себя удар фашистских полчищ, знаю о мужестве защитников Брестской крепости и пограничниках, о героических боях за города и деревни нашей страны.
На полях сражений Беларусь потеряла каждого третьего своего жителя. Практически в каждом населенном пункте есть памятники, братские могилы, обелиски. Я вижу, как белорусы бережно относятся к местам воинских захоронений. Они были, есть и будут местом всенародного поклонения.
У меня есть награды за добросовестный и самоотверженный труд в тылу в годы войны – с начала 1943 и по конец 1944 года я работала в учреждении по заготовке продуктов для фронта в Воронежской области, откуда и сама родом.
Так сложилось, что я переехала в Беларусь, которая встретила меня очень радушно. Я всегда интересуюсь делами как в сельхозпредприятиях района, так и подготовкой к празднованию 75-летия Великой Победы. Хотелось бы, чтоб над нами всегда было мирное небо, яркое солнце, а этот величественный праздник принес в семьи всех крупчан благополучие, счастье, радость и оптимизм.
Василий Митрофанович ЖЕБИТ, аг. Слобода:
– На фронт я ушел семнадцатилетним юношей в ноябре 1943 года. Началась война, и немцы оккупировали район. Особенно лютовали фашисты в 1943 году, когда наши войска стали гнать их обратно. Помню, согнали работоспособных жителей всех окрестных деревень в поселок Каролин, и меня даже нашли в поле и повели в Брагин рыть окопы. Днем работали, а на ночь нас загоняли в пустой дом. Однажды я оттуда сбежал на кухню. Потом вижу: двое знакомых мужчин убегают из деревни. Я – за ними. Так мы втроем сбежали. А дома нас уже искали. Я спрятался на чердак и пересидел до вечера. Потом мама меня накормила и опять завела в Каролин, где жил дядя. И мы с ним сразу же ушли в лес. Наш Хойникский район был освобожден в ноябре 1943 года. Тогда же всех мужчин призывного возраста мобилизовали на фронт. Сначала призвали отца. Вскоре вслед за ним и меня. Обучение проходил в артиллерийском полку в г. Кирове и уже 23 февраля был зачислен в 59-й артиллерийский полк, в котором воевал до 25 марта 1945 года. А с марта по 9 мая – в 24-м танковом полку был командиром артиллерийского орудия. Через всю территорию, уже свободную от немца, шли и ехали на фронт, чтобы дальше гнать фашистов в их логово. Чувства переполняли: мы,17-18-летние юноши, вместе с отцами очищали родную землю от нечисти. Наш полк с боями прошел через Польшу, Германию и победу встретил в селе Обербухвальд недалеко от Берлина. Я стоял на посту, когда командир сообщил о полной капитуляции Германии. Ликованию не было конца.
Владимир Адамович СКОЛУБОВИЧ, г.п. Холопеничи:
– Я родился 26 сентября 1926 года в г.п. Холопеничи. В 1941 году окончил 7-летнюю школу. С начала войны до освобождения Беларуси находился на оккупированной территории.
После освобождения Беларуси работал в Холопеничском райпромкомбинате. 20 сентября 1944 года был мобилизован в Советскую Армию в 282-й запасной стрелковый полк, где служил до окончания войны.
После продолжал службу в Советской Армии на военных базах № 2439, 2054, 325, 2837 до апреля 1950 года. И вот демобилизация. Я вернулся домой в г.п. Холопеничи, где проработал в разных организациях с 1950 по 1997 годы, в том числе на Холопеничском маслосырзаводе 25 лет – с 1967 по1992 годы. Я думаю, многие помнят старшего машиниста-компрессорщика аммиачно-холодильных установок.
У меня и сейчас хранится копия удостоверения, в котором говорится: «За участие в Великой Отечественной войне красноармеец Сколубович Владимир Адамович Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 мая 1945 года награжден медалью «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» От имени Президиума Верховного Совета СССР медаль мне была вручена 30 августа 1945 года.
Надежда Яковлевна БАРАУЛЯ, пос. Ленок:
– Когда началось это лихолетие, я жила вместе со своей семьей в деревне Словчь Выдрицкого сельсовета. Мне было 17 лет. Вскоре Словчь оккупировали немцы. В 1943 году начался набор молодежи и отправка ее на принудительные работы в Германию. Когда отец узнал об этом, то решил меня спрятать, предварительно рассказав в деревне о том, что я ушла к партизанам. Он вырыл в сеновале «нору», где я и сидела.
Так продолжалось где-то месяц, пока он не связался с партизанами. И меня переправили в отряд. Начались задания. Бесспорно, было нелегко, но так как я была местной, то знала, как говорят, все ходы и выходы. Часто под видом сельчан мы ходили в далекие и близкие деревни, узнавали время отправки немецких обозов с продуктами, эшелонов с живой силой. Получив сведения, партизаны устраивали засады: подрывали железную дорогу, убивали немецких захватчиков, забирали продукты и оружие.
После моего ухода в партизанский отряд отца арестовали и увезли в концлагерь города Борисова. Там его зверски замучили.
Когда в 1944 году войска Красной Армии освободили нашу страну, я была мобилизована на фронт. День Победы встретила в Германии. Остановились в леске около города и слышим крики: «Победа! Победа!» И плакали от радости... А дня через два грузимся в вагоны и едем, не зная куда. Оказывается, в Монголию, и я проезжала возле станции Крупки. Только и успела, что письмо отправить домой. Война для меня закончилась в 1947 году в Китае.
Леонид Дмитриевич ДЕНИСОВ, аг. Слобода:
– Сейчас я живу с дочкой Людмилой в агрогородке. Родился в 1931 году в деревне Полыковичи Могилевского района и был самым младшим, четвертым, сыном в семье.
На начало войны мне было только десять лет. В памяти многих людей осталась знаменитая днепровская операция 1941 года. Немцы наступали, наши держали Днепр. Но не удержали. Были тяжелые кровопролитные бои, после которых осталось много оружия. Вместе с родителями я перевозил это оружие в партизанский отряд. Запрягали кобылу, оружие прятали на повозке, немцы штыками проверяли, что мы везем. Правда, все обходилось благополучно.
В апреле 1942 года в Белыничском районе из военнослужащих, не вышедших из вражеского тыла, организовалась группа. В мае того же года она была преобразована в 121-й отряд. Командиром отряда был Осман Касаев. Уже потом я узнал, что в ноябре 1943 года отряд был развернут в 121-й полк. В марте 1944 года полку присвоено имя погибшего 18 февраля 1944 года командира Османа Касаева.
И я с декабря 1943 года по июль 1944 года являлся связным партизанского полка имени Османа Касаева Могилевской области. Вообще следует отметить, что знаменитые белыничские и ухвальские леса всегда привлекали партизан. Наш полк соединился с частями Красной Армии 30 июня 1944 года в составе 3 батальонов. И в том, что Победа не за горами, сомневаться тогда не приходилось.
Мальвина Ивановна ГАРМАЗИНСКАЯ, д. Соколовичи:
– Где-то в двадцатых числах июня 1941 года мы, студенты Борисовского педучилища, готовились к последнему экзамену. С подругами пошли в тихое место, чтобы спокойно поучить. А когда вернулись в общежитие, девушка, которая жила с нами, стояла вся в слезах. Она услышала по радио сообщение, что началась война. После экзамена объявили, что ребята должны прибыть в военкомат, а девушек отправили по домам. Поезда уже перестали ходить, и мы из Борисова пошли пешком. Одна девушка из Плисы, вторая – из Красновки, а мне на хутор Репище нужно было. За два дня с горем пополам добрались.
Когда в ухвальских лесах появились партизаны, мы с отцом стали налаживать с ними связь. Сначала давались небольшие поручения – доставать карандаши и бумагу, продукты питания, а затем уже посложнее – раздобыть медикаменты, распространить листовки Совинформбюро, собрать информацию о немецких укреплениях (в Соколовичах уже стоял немецкий гарнизон), о движении эшелонов по железной дороге. И в основном все эти важные поручения исполняла я, так как считалась главной связной.
Пока можно было, партизаны приходили к нам домой. Иногда все донесения оставляла в условленном месте, а когда случались срочные, то сама носила в отряд. Ходить в лес приходилось часто. И на пути возникали самые непредвиденные ситуации. О многих из них, а также про арест меня и отца написано в книге Героя Советского Союза Сергея Жунина «От Днепра до Буга».
После освобождения Беларуси отец пошел на фронт, принимал участие в войне с Японией. Домой вернулся только в 1947 году. А я уже осенью 1944 года стала учительствовать.
Спасибо за героизм, за Великую Победу!
