«Мы хотим, чтобы вы услышали их живые голоса. Мы хотим, чтобы вы почувствовали дыхание той войны. Мы хотим, чтобы вы гордились своим народом. Мы хотим, чтобы подобного никогда не повторилось», – так гласит надпись на стенде, где размещены воспоминания очевидцев. Но эти слова по праву можно считать квинтэссенцией всей экспозиции.
– Центральное место занимает карта Крупского района с нанесенными населенными пунктами, в которых установлен факт истребления мирных жителей, сожженных, полностью или частично разрушенных деревень, – проводит для нас экскурсию научный сотрудник музея Алла Сасина. – На ней обозначены более 70 деревень, а это третья часть от всех населенных пунктов Крупщины. Возле каждой горит символичный вечный огонь в память о жертвах. На стендах размещены фотографии людей, копии документов, протоколов осмотра, актов обследования. А вот схемы расположения братских могил, их три – возле деревни Лебедево, недалеко от кладбища в Крупках, возле городского поселка Бобр.
История свидетельствует о том, что 9 июля 1941 года Крупский район был полностью оккупирован немецко-фашистскими захватчиками. И уже в сентябре начались массовые расстрелы мирных жителей в Крупках, Холопеничах, Бобре, Обчуге, Шамках. За время оккупации фашисты провели 7 известных карательных операций против партизан и мирного населения. Разрушили или сожгли полностью или частично более 70 деревень, уничтожили более 7 тысяч мирных жителей района.
Ужасающие цифры, леденящие душу истории. Вот выдержка из статьи районной газеты «Голас калгасніка», датированная 28 января 1945 года. В ней описываются трагические события, происходившие во время оккупации в деревне Купленка: «Свинцовая туча придавила жителей д. Купленка. Из-за небольшой горки показался отряд немцев. При подходе к деревне они рассыпались цепью, окружая населенный пункт. Жители заметались, искали, где спрятаться, но было поздно. Над их головами засвистели пули. Фашистам было мало удовольствия убить человека выстрелом, они согнали всех жителей деревни на площадь и устроили невиданное до сих пор злодеяние. На глазах жен, матерей, детей 48 мужчин были забиты дубинами. Чтобы получить большее удовольствие, кровавые палачи сначала били по ногам, рукам, давали человеку 5-10 минут мучаться и добивали ударом по голове. Когда палачи закончили расправляться с мужчинами, забили 27 женщин».
Да… Это было наяву… И еще огромное количество подобных злодеяний в отношении мирных жителей, детей, стариков… Разве такое может подлежать забвению? Разве такие зверства можно истолковать как-то по-другому? И совершенно справедливо, что преступления геноцида не имеют срока давности.
Каждый экспонат этого отдела поистине уникален. С точностью, сохраняя почерк, стиль и орфографию, воспроизведены воспоминания очевидцев.
«Перед нашими глазами подводили людей к ямам, которые находились в восточной части города Крупки в лесу за речкой рядом с кладбищем, по два человека, которые были в одном нательном белье, затем сложили их в ямы и потом расстреливали из автоматов. В это время было расстреляно 100 человек», – свидетельствует очевидец трагедии в урочище Лебортово.
«В этот раз в местечке находилось евреев-беженцев, прибывших из районов Минского, Борисовского, Зембинского, Смолевичского и Западной Белоруссии. А всего собрали они в клуб около 900 человек. Сбор еврейского населения, как выяснил потом я, проходил под видом переселения их в другую местность. Но спустя несколько часов по окончании сбора их из помещения клуба вывели под усиленным конвоем и повели к концу местечка. А кто не мог двигаться, того везли на подводах. Довели их всех до урочища Каменный Лог, где всех и расстреляли», – написал свидетель одного из эпизодов трагедии возле Холопенич.
«В декабре 1942 года партизаны предупредили нас, что в деревню едет карательный отряд и что семьям, которые помогали партизанам, надо убегать в лес. Но не все успели это сделать. Наша мама, брат Василий и я бросились в лес. Нам повезло вырваться живыми. Ночь мы провели в соседней деревне у своих родственников. Оттуда очень хорошо было видно зарево от горевших Сомров. Мы очень беспокоились за своих односельчан и за свою сестру Лизу, которая не успела покинуть деревню. Утром я осторожно стала продвигаться к Сомрам. К большой радости в лесу я встретила Лизу, которая осталась живой, спрятавшись в подвале дома, который, на счастье, не сгорел. В деревне я увидела жуткую картину: большое количество расстрелянных людей. Трупы многих были обгорелыми, потому что на них падали горевшие бревна от домов. Снег был красным от крови, а местами черным от копоти. Возле забора уцелевшей избы я увидела раненую женщину. Она рассказала мне, как каратели расстреливали всю ее семью. Через три дня она и сама умерла. В этот день каратели уничтожили 180 мирных жителей, сожгли почти всю деревню. Только несколько раненых смогли выползти из-под большой кучи трупов. Через два дня в Сомры пришли люди с деревень Свиридовка и Поселки, чтобы похоронить погибших. Гробы не было с чего сделать, поэтому собрали изувеченные трупы в сундуки, где раньше хозяйки хранили свою одежду, и закопали в яму», – вспоминала Анастасия Степановна Алексиевич.
Читать это без содрогания невозможно. Больно и страшно через десятки лет, будет так же и через сотни…
Свои воспоминания о расправе над мирными жителями оставили Иван Титович Шутько из деревни Гать, Мария Александровна Шинкевич из Выдрицы, Софья Яковлевна Шалаумова из Крупок.
Всматриваемся в фотографии. Вот жительницы Холопенич, девушки молодые, красивые, полные жизни, в легких платьях. Их судьба – быть расстреленными там же, в Каменном Логе. Полина Левина и Иза Фрейдина тоже из Холопенич… Антон Анисимович Боровский родился в деревне Киевец, расстрелян в 1942 году возле деревни Шарнево. Семья Марии Ивановны Дулис из деревни Литвинка, дети – сын Петр, дочки – Ядвига и Нина тоже погибли.
Фашистские преступления подтверждают не только свидетельские показания, но и документы. Из справки Чрезвычайной комиссии по установлению и расследованию немецко-фашистских злодеяний: «По Грицковичскому сельсовету расстреляно евреев-беженцев шестьдесят человек, из них детей семнадцать». Следующая справка той же комиссии по тому же сельсовету говорит о том, что там было убито и замучено 38 военнопленных…И это только часть экспозиции.
– Большое количество архивных документов передано нашему музею сотрудниками прокуратуры Крупского района, полученных в ходе расследования уголовного дела по факту геноцида населения Беларуси во время Великой Отечественной войны и в послевоенный период, – продолжает Тамара Больбот. – Более тысячи листов копий: протоколы допросов свидетелей, акты обследования, целые списки коллаборационистов, а также замученных, повешенных, угнанных в немецкое рабство людей. Сотрудники прокуратуры нашли документальное подтверждение тому факту, что спустя полгода после расстрела мирных жителей из местечка Крупки в деревне Лебедево оккупанты стали прятать следы своих злодеяний. И в феврале 1942 года они пригнали около 200 военнопленных красноармейцев и приказали им вновь раскопать ямы. Трупы сложить в здании панского поместья и сжечь, а затем расстреляли и самих военнопленных, а их трупы сожгли.
– Весь этот материал предстоит проработать, осмыслить, проанализировать, – говорит Алла Сасина. – И наша экспозиция будет постоянно дополняться, обновляться. Мы работаем над созданием звуковой интерактивной диорамы «Сомры – сестра Хатыни». Надо отметить и то, что вместе с основной экспозицией разработан вариант передвижной, с которой мы направимся по сельским школам и учреждениям культуры. Чтобы люди знали, помнили о трагедии, которую принес фашизм на нашу землю. Чтобы такое не повторилось никогда.
Во время нашей экскурсии в музей родилась новая совместная творческая инициатива открыть в газете рубрику, в которой будем рассказывать о новых фактах фашистских злодеяний, которые раскрывают нам документы.
