В мае 1984 года Василия призвали в ряды Вооруженных Сил. Привезли новобранцев в Минск, вот только не всех «купцы» разобрали. Василий и еще несколько человек вернулись домой. Через пять дней сами поехали в столицу. Дальше – со слов Василия Леоновича:

– Смотрим, к нам направляются «купцы» не славянской внешности. Значит – заберут куда-то на южное направление. Так и оказалось – к нам подошли узбеки. Вместе с крупчанином Сергеем Рябчинским сели в поезд и отправились в Москву. Проехали станцию «Крупки», в окно напоследок посмотрели на родные места. В Москве сходили в ресторан, комплексный обед заказали. С Казанского вокзала – в Ташкент, дней шесть ехали, путь казался вечностью – пески, верблюды… Небольшая остановка в Ташкенте – и опять на поезд, теперь уже держали путь в Маргилан. Кстати, о том, что будем служить в Афгане, узнали ближе к Москве…

В Фергане наши пути с Сергеем Рябчинским разошлись. Я остался в городе, добровольно согласился быть поваром. Почему дал согласие? И сейчас не знаю. Но что было, то было. Месяца полтора пробыл в Фергане – и в Чирчик, что километрах в 45 от Ташкента. Четыре с половиной месяца службы – и в Кабул. Как сейчас помню: 20 октября 1984 года на «ТУ-154» полетели. Обратно уже на грузовом самолете «Ил-76», соляркой пахло… Прилетели в Кабул, советских солдат увидели: все в пыли и с оружием в руках. Думаю: страшно тут, а у них лица спокойные. Потом вижу: никто ничего не боится, ну и я расхрабрился…

Служил в 357 полку 103 гвардейской воздушно-десантной дивизии. Как-то неуютно чувствовал себя на новом месте. Как оказалось, попал не в то место – вместо третьего меня распределили в первый батальон. Спустя время на БМП переехал в нужный батальон. Служил на сторожевой заставе – порядка 40 километров до Кабула и 200 с лишним до Союза. На заставе – 35 человек. Я чуть побыл поваром. Что вкусного готовил? Я же не специалист в этом деле. Надо сказать, продуктов всегда было в достатке. Сало солил, подавал с самодельной горчицей. Ребята благодарили, ели абсолютно все – и узбеки, и таджики… Говорили, что такой повар впервые на заставе. Вермишель вкусная удавалась. Вот только кашеварить – не мое. Я о машине грезил, все время просил меня перевести.

А тут как раз таки водовоз демобилизовался – я на его место. На «ЗИЛ-131», «ГАЗ-66» воду на заставу возил. На месте был колодец, однако воды не хватало. Приходилось за 15 километров в кишлак ездить к горному ручью. Пескари плавают – но все пьют эту воду. Заборник на шланге – ведро-полтора воды заливаешь в шланг, заборник – в ручей, пошла вода по шлангу в люк бочки. Минут за тридцать две бочки набирали – три тонны двести выходило. На пару дней хватало.

На мой день рождения заместитель по технической части преподнес необычный подарок. 16 декабря меня все дружно поздравляли. Зампотех зашел и говорит: «Вася, там за углом тебе от меня подарок стоит. Сиди, потом посмотришь». Еле вечера дождался, любопытство так и распирало: что за подарок такой? А это прицеп одноосный с бочкой вместимостью тонна двести. Такое подспорье – раньше две тонны воды за раз привозил, теперь ощутимый плюс. Не надо делать повторные рейсы, появился день перерыва.

Вот так и служил водовозом до дембеля. Не воевал, не убивал. Поломки машины случались. Стоишь посреди дороги, думаешь: сейчас убить могут – ничего, обошлось… Как-то раз, в первый год службы, в колонне за продуктами в Хайратон ехали. Я сбоку на БМП. Проехали километров 20, остановились. Спрашиваем: «В чем дело?» Услышали: «Саланг «духами» занят». Колонна развернулась и уехала… На посту, конечно, стоял. Однажды сработала сигналка, все – в боевой готовности, развернули оружие. А там – осёл провод зацепил. Пришел хозяин, старый афганец, животное забрал, в благодарность виноградом угостил…

Да, стреляли где-то, я это слышал. Воочию не пришлось увидеть, Бог миловал. Да я и не хотел этого видеть. К тому же и повезло, наверное… Согласился идти служить в Афган, но желания воевать не было. Была возможность отказаться, но практически все соглашались. А я чем выделяюсь? Родителям не сразу сообщил, где буду служить. Не хотел лишний раз тревожить. Да и служба затянула, на кухне забегался, письма писал редко. Отец даже обратился к начальству. Мне такой нагоняй устроили!  Комбат взял ситуацию на контроль, установил периодичность моих писем домой. Теперь понимаю, что испытывали родители…

Какие впечатления от чужой страны? Серое все, словно во времена средних веков попал. Печи то ли доменные, то ли кирпичные. Воздух сухой... Честно, сразу страшно было – война все-таки… Со временем привык. Ходили в засады, слава Богу, все возвращались. Горы вокруг, девять застав, между ними километров по 9-15… Вот и несколько фотографий сохранилось (показывает). Это я на БМП сижу, качество снимка, правда, неудачное. А вот это с друзьями на заставе, я тогда еще поваром был. А знаете, каждый по-своему воспринимал смену обстановки. Как говорится, у страха глаза велики. Кто-то всячески изворачивался, чтобы попасть в медчасть. А там глядишь – и комиссуют. Хотя я этого никогда не понимал. Ситуация на заставе спокойная, никто не нагнетал обстановку. Да, предупреждали, как вести себя, так это в целях нашей же безопасности.

Афганцы – народ хороший. С местными жителями мы дружили. Они угощали нас виноградом, изюмом и лепешками пресными с перцем. Рядом с заставой кишлак. Соревнования по бегу вокруг заставы устраивали. Афганцы всегда в лидерах – за ними не угонишься.

…Кто-то скажет: водовоз. На той войне я понял истинную цену каждого глотка воды. И знал, насколько важна и нужна моя работа. Поэтому выполнял ее со всей ответственностью.