Много лет прошло после того, как Михаил Кришталь вернулся с той войны. А память хранит и хорошее, и плохое – всё то, что пришлось пережить там, в Афганистане.

Родился Михаил 21 ноября 1962 года в деревне Прудок Выдрицкого сельсовета. Учился в Выдрицкой средней школе. В 1978 году, окончив 8 классов, с семьей переехал в поселок Ленок. Учебу продолжил в крупской средней школе № 1. После 9 класса, изучив программу и материальную часть автомобиля, прошел практику и получил права, которые в дальнейшем сыграют не маловажную роль в определении места его службы. Летом работал рабочим на Крупском льнозаводе.

В 1979 году поехал к бабушке в Выдрицу – ей нужно было помогать по хозяйству. Да так и остался в деревне. В 1980-м закончил местную среднюю школу и остался работать старшим пионерским вожатым.

11 ноября этого же года Михаил призвался Крупским районным военным комиссариатом Минской области в Советскую Армию. Но, так как парню не исполнилось еще 18 лет, из областного военного комиссариата его вернули домой. А 21 ноября, в день рождения, в Минском областном военкомате он был определен в автомобильные войска и направлен в учебный батальон по подготовке младших командиров в Туркестанский военный округ, в/ч 74998 город Ашхабад Туркменской ССР. После «учебки», с мая 1981 года, младший сержант Кришталь служил в должности заместителя командира автомобильного взвода в 636-м отдельном батальоне материального обеспечения 201-й мотострелковой дивизии, дислоцированном в гарнизоне Северный Кундуз полевая почта 53380.

Михаил Кришталь вспоминает:

– В 10-ти километрах от гарнизона «Северный» располагался город Кундуз, а еще через 8-10 километров – гарнизон «Южный». Такие гарнизоны, как наш, в целях безопасности обычно располагались на расстоянии от кишлаков или городов. Основной задачей нашего подразделения было обеспечение горюче-смазочными материалами. Автомашины «Урал-375» с цистернами заливали горючим из барж, стоящих на «речке», служащей границей между Союзом и Афганистаном, в районе порта Шерхан или в Пули-Хумри, куда был проложен трубопровод. В основном ходили на Файзабад. В Кундузе пересекались дороги, ведущие в Кабул, Файзабад и Мазари-Шариф. Затем колонны с боевым охранением развозили ГСМ по воинским частям, дислоцированным по всему Афганистану.

Хорошо помню свои пе­рвые месяцы службы, а затем и последующие, похожие друг на друга, идущие чередой. Но особенно отложились в памяти колонны на Файзабад, эти узкие горные дороги, когда с одной стороны – скала, а с другой – пропасть, дороги, состоящие из высокогорных серпантинов, когда техника взбиралась наверх, а вертолеты ниже нас летали. На Файзабад возили ГСМ для мотострелков, там дислоцировался 860-й полк. Файзабад – это столица и крупнейший город провинции Бадахшан, это удаленная провинция на северо-востоке Афганистана, которую можно считать «крышей страны». Именно здесь горы Гиндукуш достигают своих максимальных высот. С севера Бадахшан граничит с Таджикской областью, с востока – Пакистан, а на северо-востоке «Ваханский коридор», издревне известный путь в Китай.

Наши колонны автомашин с цистернами представляли собой настоящую бомбу на колесах. Именно поэтому они зачастую были главной целью душманских обстрелов и засад. В случае попадания такие автомашины превращались в огромный пылающий факел, блокирующий движение другого транспорта. На узкой горной дороге это было смертельно опасно для всей автоколонны, состоящей из шестидесяти и более автомашин.

Вспоминается один из эпизодов нашей службы, произошедший 25 октября 1981 года – в День автомобилиста. Еще с вечера 24 октября все мы готовились к этому дню. Как-никак, праздник! Кто-то убирался в машине, некоторые меняли масло в двигателе, а мы с Генкой пекли хлеб. Нет, не тот, что давали каждый раз в рейс, а свой – домашний. Кто-то из ребят достал дрожжи на хлебопекарне...

Ранним утром, в воскресенье, машины одна за другой выезжали за КПП Файзабадского полка. Колонна растянулась в длинную цепь на несколько километров. И еще очень долго после ее прохождения над дорогой стояло большое облако пыли. День, как всегда в Афганистане, был солнечный и жаркий. В кабине машины – градусов под пятьдесят. Но все мы к этому уже давно привыкли. В двенадцатом часу колонна заехала на стоянку, не прошло и часа, как прозвучала команда: «По машинам!» Все были в недопонимании – такое было в первый раз. Обычно в этом месте отдыхали, а на завтра двигались дальше.

Почему командование приняло такое решение, мы узнали позже. На перехват колонны из Пакистана пришла большая банда душманов. И снова машины вытянулись змейкой и направились до следующей остановки – уезд Кишим, высота 3408 метров, близ города Файзабад. Когда до Кишима оставалось километ­ров десять, впереди прозвучал взрыв, и одновременно со всех сторон застрочили автоматы и «буры». «Засада!» – мелькнуло в голове. Колонна остановилась. Заняли оборону и начали отстреливаться. На помощь двум вертолетам сопровождения прилетели еще четыре.

С «головы» колонны передали, что ранили Генку. Я поднялся и побежал, чтобы узнать, как там дела. На окраине кишлака, около машины лежал сержант. Он окликнул: «Не бросай меня здесь. Я хочу жить!» Парень был ранен, не мог двигаться. Я перебинтовал рану, вместе с подбежавшим на помощь солдатом положили раненого в машину. Под градом пуль парни поехали, а я подбежал к подорванной БМП. Рядом на земле лежало несколько раненых. Один из них крикнул: «Ложись, стреляют оттуда!» Я с благодарностью посмотрел в сторону парня, который меня предупредил. Наверное, это был водитель БМП, обе его ступни были в крови от взрыва мины. Удивительно то, что он не потерял сознание. В этот момент недалеко спускалась «вертушка», кабина была открыта и оттуда с пулемета стреляли и давали возможность поднести нам раненых.

Стрельба утихала. Нужно было возвращаться к машине – в любой момент колонна снова начнет двигаться. Недалеко от своей машины я увидел Курамшина Камиля, который прислонился спиной к одинокой стене. «Стреляют оттуда», – показал он во двор. – У меня в бардачке есть граната». Я запрыгнул в его машину, достал гранату и бросил в ту сторону, откуда стреляли. Стрельба прекратилась. Через несколько минут колонна пошла. Вскоре мы были в Кишиме…

В этом бою погибло несколько парней. Генка Черепахин похоронен в Таганроге на аллее героев. Он так и не отведал хлеб, сделанный своими руками… Как сложилась судьба сержанта, я не знаю… Через два месяца я получил Почетную грамоту...

После службы в Афганистане старший сержант Кришталь вернулся домой, на малую родину. Уходил наивным мальчишкой – пришел мужчиной, умеющим принимать решения, отвечать за себя, за свои поступки. Надолго в памяти остались Афганистан и боевые друзья.

…Жизнь продолжалась. Михаил поступил на математический факультет Минского государственного педагогического института имени А.М. Горького, был председателем профкома студентов. Работал преподавателем, заместителем декана факультета доинститутской подготовки и профориентации молодежи. Довелось поработать на государственной службе – начальником отдела по работе с молодежью Крупского райисполкома, помощником заместителя председателя Минского облисполкома. Параллельно Михаил Владимирович являлся заместителем председателя Минской областной организации Белорусского союза ветеранов войны в Афганистане. В 1998 году заочно окончил Академию управления при Президенте Республики Беларусь по специальности «управление социально-культурной сферой». Послужной список продолжился… Проживает в Минске. Женат. Воспитал дочерей. Пишет стихи, не забывает свою малую родину…

Подготовлено по материалам, собранным Крупской РОО «Белорусский союз ветеранов войны в Афганистане».