Валентина Ивановна Минич впервые про аварию на Чернобыльской АЭС услышала в автобусе.
– Говорили, что был взрыв, но мы тогда не представляли всей серьезности ситуации, – рассказывает она. – Жители Чечерского района продолжали жить обычной жизнью. Даже демонстрацию в честь 1 мая не отменили. Погода была хорошая, и мы строили планы на летний сезон. А уже после праздника сказали срочно закрывать колодцы с питьевой водой. Указание было исполнено к 8 мая. Сообщили и про необходимость вывезти детей в чистую зону. У нас с мужем было двое сыновей. И хорошо помню чувство, когда осознали, что детям придется уехать без нас далеко. Но выбирать не приходилось. Здоровье важнее. Отвезли мальчиков в Чечерск, снабдили их одеждой, едой и отправили на оздоровление в Ленинградскую область. Позже сопровождающая рассказала, что все вещи пришлось сдать. Ленинградская фабрика «Самоход» в срочном порядке отшила детям из Чернобыльской зоны партию одежды. Вернулись мальчики в августе. И вскоре их снова отправили туда, где нет радиации – в южные оздоровительные лагеря. Снова мы жили без них – до ноября.
Тогда семья Минич и приняла решение, что надо уезжать. Ради детей. Но сделать это было непросто. Первый секретарь райкома был не в восторге, что хорошие специалисты покидают район. Однако председатель колхоза, где работала Валентина Минич, пообещал, что поможет ей уехать спокойно. И обещание выполнил.
– Крупки мы выбрали для переезда осознанно, – продолжает Валентина Ивановна. – Так как с мужем успели поработать здесь в качестве молодых специалистов. Воспоминания были хорошие. Муж работал в сельхозхимии. Я девять лет – директором районной племстанции, а затем – в управлении сельского хозяйства и продовольствия райисполкома. Пару лет назад мне довелось побывать в Чечерском районе. И знаете, не узнала родную деревню Себровичи. Место там всегда было красивое – река Сож, и колхоз наш был передовым – поля ухоженные, земля плодородная. А сейчас все заросло березами, соснами, ивами. Люди выехали, дома снесены. Обидно! Даже не верится, что когда-то жизнь там била ключом. Странно чувствовать, что все происходившее до аварии было словно в другой жизни. Пережив такое, по-особому ощущаешь ценность момента, в котором живешь. Понимаешь, что имущество – дело наживное, и нет ничего дороже родных людей, здоровья.
День, когда узнала про аварию, как сегодня, помнит и Галина Ивановна Сивак. Свой рассказ она начинает так:
– В те выходные мы с детьми поехали к моим родителям в деревню Завойть Наровлянского района. Взрослые садили картофель, а дочери плели венки, бегали по молодой траве, «ловили» солнышко… А позже приехал муж и сказал, что рейсовые автобусы в районный центр отменены, их направили к Чернобыльской АЭС, поэтому ехать домой нам нужно с ними на машине. Так мы узнали о произошедшем. Но весь масштаб трагедии на тот момент мы не осознавали. Жизнь продолжалась. Но спустя время мужчины, которые никогда не знали проблем со здоровьем, вдруг стали внезапно умирать – от инфарктов, инсультов. Детей-то уже к тому времени активно оздоравливали в санаториях. Помню, как в санатории «Криница» врач отправила нас в институт радиационной медицины, чтобы проверить состояние здоровья. Нам сказали, что анализы оставляют желать лучшего. И у мамы моей появились проблемы со щитовидкой, в итоге она петь перестала. И мы решились на переезд. Первой уехала моя семья – в Крупки. Дочери уже здесь пошли во второй, четвертый классы. А через пару лет и родители решились на переезд, сестры. Брат вторую родину обрел в Молодечно.
Далее Галина Ивановна рассказала, как обосновалась на Крупщине. Работала инспектором по охране труда в отделе культуры, позже внесла свою лепту и в озеленение города. «Люблю природу, люблю жизнь, всегда стараюсь хорошо относиться к людям, – говорит она. – И считаю, что нет ничего ценнее в жизни, чем здоровье человека. Мои дочери уже выросли, выучились и уехали. А я, моя сестра Елена и наша мать, Анна Антоновна Сивак, живем в Крупках. Друг друга поддерживаем, общаемся, часто вспоминаем свой край наровлянский».
Раиса Петровна Барбарович также первое воспоминание о трагедии связывает с весенними хлопотами в огороде.
– Вся наша семья в тот день трудилась с энтузиазмом, – рассказывает она. – А вечером в гости заехал племянник отца, который направлялся к родителям в Беларусь из Чернигова. Рассказал, что его едва пропустили через поселок Припять: «Там что-то случилось серьезное. Вроде бы авария на АЭС». Вечером о трагедии заговорили в округе. Деревня Радомля, где жили родители, попала в 30-километровую зону, которая подлежала отселению. Мы тогда забрали их к себе в Наровлю. Дом у нас был новый, добротный, планов на жизнь – много. Но так сложилось, что мужу выпала судьба стать ликвидатором. Он работал в местной автобазе и вывозил людей, скот, вещи из зоны отчуждения. Смотреть на то, как люди выезжают, было невыносимо страшно. Но оказалось, гораздо страшнее были не переживания, а последствия. Мы все-таки уехали из Наровли в 1991 году. Выбрали Крупщину. Дом оставили, и к слову, в нем позже поселились люди… Его не снесли. А вот родительской деревни давно нет. Говорят, что она сгорела. Иногда думаю, как сложилась бы жизнь, если бы мы остались?.. Не знаю. Но в одном уверена, грусть о малой родине будет со мной всегда.
Уже здесь, в Крупках, в 1995 году не стало мужа Раисы Петровны. Он ушел из жизни молодым. Все-таки радиация очень сильно подорвала здоровье тех, кто помогал людям покидать захваченные ею территории. Боль своей души о родной деревне, которая исчезла с карты навсегда, наша собеседница передала в стихотворении, написанном 11 лет назад и посвященном 25-летию трагедии на Чернобыльской АЭС. В нем есть такие строки: «Душа болит за край родной, Что он навеки стал немой».
Но жизнь продолжается. В нашем районе Раиса Петровна дала путевку в жизнь десяткам юных крупчан. Когда построили СШ № 3, она с момента открытия нового учебного заведения и до выхода на заслуженный отдых работала в ней учителем начальных классов.
