Трильяжи, серванты, торшеры, буфеты… Для кого-то эти предметы домашнего интерьера вовсе не знакомы. А крупчанка придает старым вещам новую жизнь.

– Началось с того, что листая новости в интернете, попала на  пост, где речь шла о переделанной тумбе советских времен, – рассказывает Наталия. – Мне так понравилось. Захожу в эту группу и понимаю: вот оно – моё. Буфеты, стулья, пуфики и так далее. Всё убитое в хлам люди восстанавливают и такие шедевры делают! А у меня таких вещей предостаточно: на даче, от мамы вещи остались. Надо браться за дело.

Первая работа – тумба под обувь. О ней крупчанка говорит увлеченно:

– Основание – от трильяжа, которому сто лет в обед. Я, будучи школьницей, перед ним прихорашивалась. Зеркало сняла, это будет отдельный проект. Пошила сидушку, тумба так вписалась в интерьер, выглядит винтажно.

В группе крупчанка стала постоянным участником. Говорит, самое главное – читать комментарии:

– Люди спрашивают – специалисты отвечают: как снимать старое покрытие, какие краски, морилки использовать, какие инструменты подойдут. А у меня ж такое счастье! У сына – мастерская, там и строительные фены, и шлифовальные машинки, и шпателя, и прочее. На 8 Марта он мне шуруповерт подарил. Сама себе на день рождения электродрель купила.

И процесс пошел.

– А я пропала, – улыбается Наталия. –  Не могла проехать мимо, скажем так, ни одного «бутика». Спасибо людям, что аккуратно выставляют не нужные им вещи. Это уже стало рефлексом: посмотреть – подойдет-не подойдет, и в случае чего забрать. И, надо сказать, несколько экземпляров попались. Самый  же убойный момент: за контейнерами на куче обрезанных веток заприметила стул. Опыт у меня уже имелся. Понимаю, что это очень-очень старый венский стул из гнутого бука. Я его тихонечко – в салон авто, покрывалом укрыла и домой.

В спокойной обстановке Наталия внимательно находку рассмотрела:

– И замечаю под сидушкой момент оригинального опознавательного знака. На этикетке написано витиеватыми буквами «Новорадомск». Пофотографировала стул с разных ракурсов. Пишу в группу питерскому реставратору. Тут же получаю ответ: «Вам несказанно повезло. Многие реставраторы, коллекционеры хотели бы иметь такой стул». По этикетке он восстановил дату производства. До 1917 года город Новорадомск входил в состав Российской империи. И именно такую модель стульев перестали выпускать в этом году. Делаем вывод: этому стулу больше ста лет. Сохранность процентов 60. Однако он подлежит реставрации. Более того, все крепления в нем родные. Конечно, лаковое покрытие убито полностью. Венские стулья – это работа фирмы братьев Тонет. Это бомба. Не зря говорят, «тонет» не тонет. Этот стул у меня в работе.

И еще две вещи в работе. Кресло 1972 года белорусского производителя – на деревянных ножках, с деревянными подлокотниками. Опять же, сохранилась родная этикетка, что ценно в реставрационном мире. И торшер 70-х годов.

– Когда я была маленькая, у подружки увидела торшер, – вспоминает Наталия. – То была бомбическая вещь – с большим, красивым абажуром, сложной формы. А мне тогда лет восемь было, и я подумала: стану взрослой, буду богатой – и у меня тоже будет такой торшер. Вот стала взрослой, на счет богатства не знаю, а торшер у меня уже есть (улыбается).

Увлечению – второй год пошел. Коллекция у крупчанки немалая.

– Четыре стула, пуфик, его еще необходимо модернизировать, – перечисляет Наталия. – Шкаф немного подделала, три кровати, тумба для обуви. И моя фишка – туалетный столик из металлической швейной станины. Я ее в чате нашла. Вся ржавая была. Сын отпескоструил, я покрасила. Столешница – из спинки кровати. Зачищенная, отшпаклеванная, сохранен оригинальный кусочек, несколько слоев краски нанесла. Дизайн навела – туалетный столик готов. Осталось еще зеркало от трильяжа пристроить.

Рассказала Наталия историю одного стульчика:

– Сын, увидев, что я притащила, не сдержал своих нелестных эмоций. Неделя упорного труда – стул приобрел новый вид. Вещь получилась брутальная. Сын удивленно спросил: «Это тот самый стул?» Он не восхитился, но я это прочитала между строк. Комплиментом стал вопрос: «Где этот стул будет стоять?» Сын строит дом – намек понят.

По мнению мастерицы, в вещах с историей есть душа:

– Они теплые, они мне нравятся, от них я испытываю восхищение. Сожалею, что раньше этим не стала заниматься. Хотя тяга всегда была: что-то перекрасить, переделать. Понимаю откуда – от отца пошло. Он дома строил, этажерки мастерил. Мама рукодельницей была.

Время на хобби Наталия находит всегда. По дому управится, к урокам подготовится, в гимназии работает. Смотрит на часы: время есть. Прямо в зале расстилает покрывало и начинает что-то шлифовать, подтачивать, склеивать.

– Ой, каких инструментов накупила! – с восхищением говорит она. – Столько всего нового узнала! Для меня важны два момента: сделать вещь функциональной и эстетичной. Постоянно просвещаюсь. Есть реставрация – восстановление до первоначального вида. А есть редизайн – перекраска, переделка. У меня оба варианта рабочие. Всё делаю для себя. Это начало увлечения, потому хочется насытиться вещами, которые вызывают восторг. Желания – хоть отбавляй. Идей – тоже. Испытываю страсть к деталям интерьера. Особая страсть – чемоданы и настольные лампы. Всё как-то спонтанно возникло. В городском чате часто вижу вещи, которые распродают. Приезжаю купить одно, как правило, уезжаю, нагруженная по самое не хочу.

Что интересно, у крупчанки уже появились последователи:

– Подружки также подсели на хобби – мебель переделывают. Родные мое увлечение и идеи всячески поддерживают.

Наталия проводит экскурс по квартире:

– Вот люстру прикупила – шик. Как это можно не любить?! Ей 40, а то и более лет. Но в каком состоянии! Это – мой любимый шкаф. Сзади этикетка: 1961 год, Чехословакия. Идеальная сохранность, крепления, держатели, замки оригинальные. Ножки с латунными колпачками. Зеркало родное. Конечно, хотелось придать современный вид. Поэтому всё шлифовалось, банка краски ушла, еще одна нужна. Ручки красивые нашла.

Еще одна любовь Наталии – чемоданы:

– Этот 82-го года выпуска. Я его под рукоделие приспособила. Замочки все рабочие – это же песня! Вот еще один – со старыми новогодними игрушками. Звезда на ёлку – 74-го года. Она рабочая. На праздники я всегда две ёлки украшаю. Одна – гламурная, современная. Вторая – живая, украшенная советскими игрушками. Вот еще один чемодан в работе. Внутри – отделан. Ручка – на перетяжке. Зачем он мне нужен? Пока не знаю. Но нужен! Даже ключик сохранился. Есть чемодан 49-го года, фанерный, с металлическими уголками. В идеальной форме. Хочу поставить его на ножки, будет столик, займет место на даче на мансарде.

Глаза разбегаются от всего увиденного. Наталия всё говорит и говорит:

– Лампа – со школьной свалки. Абажура не было. Электрику заменила, декорчик небольшой придала. Абажур добрые люди «подогнали», обтянула – рабочая вещь, пользуюсь. Вот два металлических стульчика, были ржавые и полностью убитые. Я увидела: мне надо! Отчистила, отшлифовала, сидушки – из фанеры. Чехлы пошила. Стоят на балконе. У сына в гараже табуретку заприметила. Он на ней с друзьями бампер, детали красил. А она из чистого дерева. И, что интересно, не пришлось снимать покрытие, просто горелкой прошлась. Отшлифовала – такая красота на выходе! На кухне у меня свое место заняла. Тут у меня и сервант – современная мебель и рядом не стояла.

И такое увлечение – короба. Обыкновенным картонным коробкам Наталия Глущенко придает дизайн – получаются органайзеры. Более того, даже из цветочных горшков выходят неплохие короба. И каждый раз, глядя на спасенную жизнь старой вещи, она говорит себе: «Молодец, Наташа».

Что тут скажешь? Творческая натура – оригинальные решения.